Пожары, полыхающие каждый год на зеленых массивах, свидетельствуют: дым развеется, а проблемы останутся.
Едва различимый в клубах поднятой пыли на поляну у села Сарыг-Сеп приземлился старенький Ан-2, арендованный на пожароопасный сезон тувинской авиалесоохраной. За несколько минут до этого здесь же сел вертолет МЧС Ми-8, прилетевший за группой десанта, отработавшего крупный пожар в местном Каа-Хемском лесничестве и направленный на другой горячий участок.
Тайга предстала беззащитной
Тут же, на поляне, произошел короткий обмен информацией о ситуации, сложившейся в лесах республики, между руководителем ГАУ РТ «Авиалесоохрана» Владимиром Соколовым, председателем Госкомлеса Тувы Вадимом Кызыл-оолом и директором-лесничим Каа-Хемского лесничества Владимиром Теплых.
— Только что облетел южный сектор республики, есть несколько пока еще не крупных очагов, — доложил Владимир Соколов. — Определено, куда и сколько направим десанта. Ситуация непростая, но под контролем. Опасение вызывает только что полученное от метеорологов штормовое предупреждение об усилении ветра. К такой погоде нам разве что ураганного ветра недостает.
Действительно, столь ранней, сухой и жаркой весны давно не припомнят даже привычные к причудам резко континентального азиатского климата местные лесоводы и их крылатые коллеги по охране и защите леса.
— Обычно лишь в конце апреля нас начинают беспокоить лесные пожары, а в этом году я к этому времени уже две недели на ногах, практически без сна и отдыха, — добавляет Владимир Теплых. — Да и какой сон, если постоянно ждешь очередного тревожного сообщения? То тут, то там — дым в лесу или стремительно бегущий к тайги огонь от подожженного пастбища.
Ситуация усугубляется тем, что в последние годы Бог как-то миловал, спасал лесников от крупных пожаров, посылая не столь жаркую погоду. Видимо, понимал трудности лесного хозяйства в эпоху перемен. С другой стороны, это несомненное благо затишья обернулось накопленным горючим материалом, который только и ждал своего часа, чтобы вспыхнуть от случайной искры, а то и подло брошенной спички. Без злого умысла, вполне резонно считают местные лесоводы, тут явно не обходится.
И негативная статистика по количеству пожаров, за которую теперь ругают московские власти тувинских руководителей лесного хозяйства, — тоже своеобразная расплата за спокойные годы. В том же Каа-Хемском лесничестве было два-три загорания в начале прошлого сезона, а нынче набралось уже 15-17. Повод для упреков за шестикратный рост: куда смотрите и что делаете? Хотя есть и курьезы, когда местное МЧС включило в площадь пострадавших от огня территории участки, выжженные лесоводами с целью профилактики.
В то же время нынешнее жаркое лето стало, по сути, первым проверочным сезоном после мучительной реорганизации системы управления лесным хозяйством. И оказалось, что лес в одночасье предстал беззащитным перед угрозами, в том числе перед огнем. Он лишился постоянной охраны в виде лесников, помощников лесничих, мастеров леса, за каждым из которых был закреплен участок ответственности с необходимым набором инструментов и техники на случай появления опасности.
Каждый знал, к кому можно обратиться за помощью в сложной ситуации. Автономные предприятия, которые, по задумке, должны были вместо разоренных лесхозов стать главными защитниками и хранителями леса, без госбюджетной поддержки оказались нежизнеспособными.
— Ну что я могу сделать со своим коллективом в десять человек на три миллиона гектаров горной тайги, — горько сетует Владимир Теплых, лесовод в третьем поколении, много чего повидавший за свою жизнь. — В горах — не в городе, никакая телефонная связь не действует, только по рации можно пообщаться. А людей, способных не только следить за порядком в дальних урочищах, но и организовать все необходимые меры борьбы с огнем, мы были вынуждены просто-напросто сократить, не нашлось им места в новых штатных расписаниях, сочиненных в уютных московских кабинетах.
Старую технику передали в автономные предприятия, а они сами — на грани выживания. Приходится тушить все, вплоть до телятников местных фермеров, и отстаивать дома в лесных поселках. Еще одна нелепость — запрещение тушить возгорания на землях сельхозпредприятий. За это Рослесхоз просто-напросто не возместит понесенных расходов.
Но как огню объяснить: туда ходи, а сюда не смей? Чуть промедлишь — и с земель сельхозназначения или чабанской стоянки пламя тут же перекинется на лес.
И снова — в полет
По пути к месту высадки группы огнеборцев с борта вертолета можно было увидеть красноречивую картину. Как на ладони просматривался лагерь золотодобытчиков и протянувшееся от карьера со свалкой чернеющее пятно вначале выжженной травы, потом остовы обгорелых деревьев, и по мере движения огня вверх по склону этот безжизненный след все более расширялся. К счастью, как раз накануне немалой ценой его удалось остановить. А правоохранительным органам при желании на месте преступления по оставленным следам легко выявить виновников, посчитать ущерб и привлечь к ответственности.
После короткой, буквально пару минут, выгрузки пожарных с их скарбом и инструментом «вертушка» двинулась к реке Тапсе, одному из притоков Енисея. Там столь же быстро взяли на борт группу из восьми человек, локализовавших и уничтоживших крупный очаг огня.
Ее командир, инструктор десантно-пожарной группы Алик Амаран, рассказал, что они шесть дней бились с огнем в самых трудных, горных условиях. Но, как всегда, одолели коварного противника, теперь сутки на отдых — и снова в полет.
Алик Кыргысович — ветеран тувинской авиалесоохраны. Он был одним из руководителей команды, которая по просьбе Рослесхоза минувшим летом вылетала в Республику Коми бороться с огнем, охватившим Европейскую часть страны. За умелые и профессиональные действия им даже были обещаны награды, но, видимо, достались они другим, кто поближе к начальству.
Профессионал не в обиде и, наоборот, считает, что им тогда сильно повезло. Из-за спокойной обстановки в лесах родной республики они сидели без вылетов. По нынешним законам, коли нет пожаров, то нет и денег, так что крепким, здоровым, молодым мужикам пришлось переходить на неполный рабочий день с чисто символической зарплатой. И как объяснить семье, почему отец и муж не приносит домой с такой трудной и опасной работы даже денег, за которую кого-то награждают еще и медалями? Вот и увольняются спецы, которых годами готовили к непростой работе.
Если следовать логике властей, принимавших столь чудные законы и инструкции, следует и нашу доблестную армию перевести на такой же хозрасчет, что применяется в борьбе с лесными пожарами. Сходил солдатик в бой, отчитался за истраченные патроны, гранаты, сожженное горючее и съеденные продукты пайка, расписался в ведомости — и ступай домой, служивый, жди следующего боя и зарплаты за него.
Почему-то до чиновников невероятно трудно доходит простая мысль: чтобы пожары обнаружить в зародыше и тут же малой кровью и минимальными затратами подавить, надо держать в полной боевой готовности подготовленных профессионалов и платить им достойную зарплату.
На грани выживания
Платят же пожарным МЧС зарплату за дежурства, а не за количество потушенных пожаров. Однако именно эта часть работы авиалесоохраны не оплачивается. Вот если пожар произойдет, на него будут потрачены немалые силы и средства — вот тогда и получат в регионах компенсацию понесенных затрат. Выход напрашивается один: доводить пожар до больших размеров, и лишь тогда бросать все силу на его подавление.
— Действительно, сегодня основная тяжесть борьбы с огнем легла на авиалесоохрану, — подчеркивает Вадим Кызыл-оол. — Если в лучшие годы в штате воздушных огнеборцев насчитывалось 120 человек, то теперь наполовину меньше. Да, это бойцы, которые составили бы честь любой армии: у большинства за плечами служба в ВДВ или морской пехоте, десятки прыжков с парашютом на лесной пожар. Но им просто не под силу охватить всю огромную лесную республику. Поэтому в самый разгар лесопожарной страды приходится привлекать добровольцев со стороны, мобилизовывать местных жителей. Но дилетанту, честно говоря, на лесном пожаре делать нечего.
Даже пожарные из МЧС предпочитают не связываться с непонятной им стихией бушующего пламени. Они, как правило, не владеют тактикой создания опорных полос, пуска встречного пала, не знают особенностей низовых и верховых пожаров. Все, кто неравнодушен к бедам лесного хозяйства и сами борются с огнем, убеждены: необходимо вернуть централизованную систему авиалесоохраны с достаточным финансированием из федерального бюджета.
Передача в регионы функций ФГУ «Авиалесоохрана» тут же привела к резкому сокращению штатов авиапожарных и увольнению классных специалистов. Большим просчетом, чреватым огромными потерями лесных ресурсов, станет неоправданная экономия на содержании еще сохранившихся подразделений авиалесоохраны, так как не все субъекты Федерации в состоянии их финансировать.
Сделать это надо и для того, чтобы региональные авиабазы, находящиеся на грани выживания, не были заинтересованы в лесных пожарах, как это зачастую происходит сейчас.
Геннадий МИРОНОВ.
Фото автора
ДУБЫНИН Петр Романович,