богатейшим потенциалом биологических ресурсов?
Помнится, в недавнем прошлом норвежцы, приехавшие на угодья Курагинского промыслового хозяйства пострелять, вдруг побросали ружья и схватились за видеокамеры.
До конца охотничьего тура они снимали природу Восточного Саяна, реку Кизир, пороги, перекаты, гоняли вертолет вокруг конуса, пика Грандиозный. Сопровождавшие охотники-проводники забеспокоились насчет оплаты за услуги: приехали, а не охотятся, что-то не так?
Зарубежные гости успокоили сибиряков: мол, полный порядок, все очень хорошо, но у вас особой красоты природа. «Белое пятно» для западного мира, вот мы и снимаем фильм, затем и продадим его хорошо. А потом другие гости в Сибирь приезжали, почти ничего не изымали, в России свои деньги оставляли. вот это хозяйствование, куда уж алмазным россыпям тягаться! Но, увы, опыт не удался, распространения не получил.
Много-много возникало проблем. И в результате преодоления препятствий, а с ними расходов, платежей, прибыль иногда выходит только семь копеек с килограмма добычи. Вот и сужается традиционное природопользование. А в лучшие времена старинное сибирское хозяйство давало до 51 вида продукции.
Снимая бремя проблем.
Немалая часть имеющихся трудностей — с «характером бумажным». Перспективы развития огромной отрасли, к которой привязаны судьбы десятков тысяч человек, к сожалению, туманны, они как будто раскиданы по разным ведомствам и службам, теряясь в многочисленных кабинетах.
Самой близкой к традиционному биологическому природопользованию службе толково объясняют: обязательно поможем, чем только сможем. А поскольку полномочия лишь по двум секторам традиционного природопользования: рыбному и охотничьему и в основном контроль, рассчитывать на помощь не приходится.
Хотелось бы надеяться, что кто-то из влиятельной системы эшелонов управления проницательно соберет всех вместе и заполнит провал в структурной нише. Если рассмотреть схему административного управления краем, то видно, что в сфере хозяйствования контролирующие функции превалируют над организационными. Можно понять: так построена система в этом сегменте экономики, в надежде, что рынок отрегулирует все сам. Надо только обеспечить многоступенчатый контроль, а он есть, и даже очень внушительный.
Но рынок сам все отрегулировать почему-то не собирается. Особенно в отношении тех, кто живет в отдаленных районах, пребывая на вековечной вьючной трудовой стезе. Если иметь в виду помощь, не обязательно это должны быть денежные вливания. Субъектам хозяйствования на том «диком поле» сбора урожая нужны, в первую очередь, выверенные административные решения, законодательные акты. Среди тысяч вопросов природопользования и жизнедеятельности населения есть группа проблем, решение которых не требует финансовых вложений, а ждет лишь выверенных законодательных или административных решений, и кому-то от этого правового содействия действительно станет легче: человеку, субъекту хозяйствования, природе.
Но пока наше законодательство реально не обеспечивает право приоритетного природопользования для местных жителей и национальных меньшинств. В сфере этого сегмента природопользования оказываются не только малочисленные народы Севера, но и давно укоренившееся население местных сообществ. Необходима специализированная структура управления отрасли традиционного природопользования, находящейся пока в депрессивном состоянии.
Люди там заняты тем, что издревле добывают для себя средства существования, отправляясь в тайгу, тундру, на водоемы. К сожалению, именно они не находят своего места в новейших инвестиционных проектах.
Управлять сегодня в интересах населения края, в интересах страны — значит снимать бремя проблем и заниматься вопросами развития. Управленцы есть, а единой координирующей структурной руки в сфере экономики нет.
Часть населения покидает таежные населенные пункты, пытаясь пристроиться в городах. Но слишком неприглядна, бесперспективна сельская жизнь из-за различных препятствий к отправлению их хозяйственной деятельности.
Часть промысловиков выходят пешком, на лыжах, с мест работы за 150 и даже 200 километров. Сибирский охотник получает за шкурку невыделанного соболя 2200 рублей, а в Гамбурге переработанный стоит 700 евро. Разница достается не нам. А перспектива немыслимых плат за пользование промысловыми угодьями приводит к длинной цепи других сложностей. Опустение территорий, неоправданное расширение городов — это, в свою очередь, тоже проблемы. Но ведь если существуют проблемы, то должны быть и пути их решения.
Не лучше ли, организационно развязывая узел возникающих трудностей, дать работу и перспективу для жизни на местах, в отрасли непритязательной, не требующей больших инвестиций, а, пожалуй, лишь точечных вложений в конкретных местах развития.
Может быть, законодательным и административным структурам следует обеспечивать интересы не только большого бизнеса, который при углубленном рассмотрении, оказывается, инвестирует не столько свою экономику, сколько совсем другие экономики? Не настало ли время, учитывая огромную диспропорцию в развитии производства и традиционного хозяйствования, структурно сориентировать свои силы на создание собственного традиционного хозяйствования?
Именно оно располагает возможностями получения продукции, основанной на потенциале возобновляющихся ресурсов, незанятых трудовых ресурсов, к примеру, той же мало востребованной науки. А с ней — слабо востребованного развития биотехнологий с их исследованием и разработкой. Необходим в первую очередь углубленный системный анализ проблем, основы для взвешенных решений. Начало такому подходу к решению сложностей в биологическом природопользовании положено.
Дань с лозы и оливы.
А как в других странах? Там каждый свое лелеет. Франция традиционно чтит свою виноградную лозу. Системы управления ориентированы на создание наилучших условий для виноделов. Бренды их вин, сопутствующих потреблению мероприятий, раскручены до предела. Надо же суметь (люди кордоны пересекают) попить перебродивший виноградный сок в этой стране! В той же Португалии снимают «дикий» урожай пробковых деревьев. И нечто похожее — в Испании. Миллионы пробок шампанских и других вин — это от них.
Кто-то веками снимает дань с оливы. В Америке за счет лосося из вод Аляски получено средств больше, чем за весь период «золотой лихорадки». Только снаряжение для охотников и рыболовов-любителей выпускают в год на 20 миллиардов долларов. Румыния снабжает всю Европу медом.
Китай заполняет российские рынки грибами (по виду они как наши лесные дары).
Въездной туризм приносит огромные доходы многим странам: престиж, почет, рабочие места. Жаль, что не нам. Не востребован потенциал традиционного природопользования — вековечного пользования ресурсами на пользу стране, людям.
Мир путешествует. На земном шаре есть много состоятельных людей, которые хотят бывать в незагрязненных, нетронутых, чистых местах. Ловить удочкой рыбу, снимать на видео пейзажи, общаться с космосом, молиться своим богам. В этом тоже одно из многих перспективных направлений развития традиционно забытой отрасли.
Разве Сибирь не тот край земли, не такие места, не те реки и озера, горы и леса?
Борис НАКОНЕЧНЫЙ,
директор Агентства развития
традиционного сибирского хозяйствования
ДУБЫНИН Петр Романович,